Как бойцам, братьям нужно дать должное, но они не были важными и целостными людьми. Да, мы их уважали за заслуженные таланты, но быть в делах с ними я бы не желал и не только я.
Именно таковой случай, о котором я сказал ранее, чуть выше.
Не обращая внимания на собственное спортивное прошлое, в то время Гена уже успел на одну ходку и отсидел по какой-то бакланке несколько лет, но на глубину его здравомыслия это никак не повлияло. Гена окончательно остался в каком-то собственном далёком детстве и, казалось, что всю жизнь около себя он и принимал кроме этого, игрой, что в принципе было бы и не самое нехорошее из всего, если бы не его бойцовские навыки.
У Гены и в 33 года была психика избалованного пятилетнего ребенка.
Гена снаружи создавал чувство важного человека, элегантно и стильно наряжался, но чувство это держалось ровно , пока он не начинал о чём-то сказать — тут уже хоть беги! Гена умел непринуждённо подсаживаться на уши и мог часами тереть какую-нибудь полную фигню и, пользуясь своим спортивным авторитетом, испытывал терпение собственных незадачливых собеседников. Многим приходилось его терпеть, что, в неспециализированном-то было совсем безобидной вещью, поразмыслишь, пара выкинутых часов. Я достаточно скоро обучился бороться с этим делом и отыскал противоядие — вопросы!
Я задавал Гене любый опосредованный умный вопрос и Гена зависал, а такое состояние ему не нравилось, поскольку это никак не сочеталось с его самомнением и амбициями о собственной уникальности.
Я заставлял Гену думать, а такое ему не нравилось и неспешно у него на меня выработался устойчивый условный рефлекс — он стал меня избегать либо хотя бы не приседал на уши и искал себе другую жертву несложнее.
Так мы с Геной и виделись в зале либо время от времени он приглашал меня на свою квартиру, дабы похвастаться новым видаком либо ещё каким новым приобретением, благо жил неподалеку.
Так бы всё и не предсказывало беды …
Все большие и более-менее важные стрелки в Строгино совершались в трёх местах: у кинотеатра "Таджикистан", у кафе "Таллинн" и на Кулакова, где перекрёсток с Катукова; в том месте раньше была зал и небольшая пиццерия игровых автоматов.
Так на одной из зимних стрелок, именно у "Таджикистана", среди "строгинских" я заметил привычную фигуру — ба, неужто Гена, ну нужно же!
Стрелка была не большой, было всего автомобилей 10-15, а конкретно говорили 2-3 человека и приблизительно столько же без звучно стояли за поясницами переговорщиков, пристально замечая любой собственное и иногда посматривая друг на друга маленькими и многозначительными взорами.
За спиной одного из отечественных разводящих" стоял Гена.
Смотрелся он внушительно: большой, статный, в тёмной кожаной куртке, что по типу пиджака и в тёмных широких штанах.
Гена снаружи был весьма спокоен, у него была долгая тёмная трость, на которую он чуть еле опирался перед собой, скрестив на ней ладони рук, одна над второй — образ полный харизмы, весьма фактурный!
Я замечательно знал, что это никакая не трость, а японский боевой клинок-стилет, что в ножнах был мастерски замаскирован под трость и готовый по первой команде превратиться в грозное оружие, тем более, учитывая мастерство собственного обладателя владения данной ужасной игрушкой.
Гена до того мне неоднократно хвастался собственными навыками в данной области и — да, он имел возможность произвести чувство!
Да, я был тогда изрядно удивлён!
Гена также меня приметил и, в собственную очередь, чуть еле махнул рукой в знак приветствия, стараясь не отвлекаться от процесса — выслуживался.
Я улыбнулся про себе — ну цирк!
Я стоял чуть в стороне, занимая периметр углового осмотра, до другого, следующего отечественного бойца; так мы имели возможность охватить вниманием все подъезды и всю круговую панораму около кинотеатра.
В автомобилях были ещё с дюжина отечественных бойцов, готовых в любую секунду сорваться. Условным знаком у нас был, в большинстве случаев, момент, в то время, когда разводящий" обязан будет ясно снять кепку и характерно исправить волосы, ну либо же, ясно, конкретно сам кипеж.
Мы пристально смотрели за ходом беседы и особенно за руками разводящего".
Тогда всё прошло нормально и мы уже через час все сидели и отогревались в одном из любимых тогда "строгинскими" злачном месте — культовом кафе "Семь попугаев"!
В зале кафе было шумно и накурено так, что возможно было, как говорится, топор повесить, все столы заняты, везде братва. Простые "гражданские" старались в таких ситуации в такие места кроме того не заходить. Нет, не было ничего предвзятого либо пренебрежения к простым людям со стороны парней, да легко чего в том месте делать, в то время, когда кроме того не пройти.
Не смотря на то, что, всякое бывало, чего уж тут, но для того чтобы старались избегать — бакланка не приветствовалась по понятиям и никого в отечественных кругах не красила уж совершенно верно.
За каждым столом обсуждали что-то собственное, но время от времени столы сдвигали.
В то время не было мобилок, исходя из этого оперативность сборов и информации достигалась весьма легко: в районе было пара таких вот злачных завсегдатайских бандитских кафе, где круглосуточно планировала братва. Кто-то уезжал по своим делам, кто-то приезжал — возвращался, но так неизменно локализовано находилось много людей и, так, по единственному звонку достигался выезд пацанов и быстрый сбор. В течении пяти-десяти мин. легко планировало 20-30 автомобилей, по три-пять человек в каждой.
Все старались быть на связи и информировали своим родным где они будут находится в любой момент времени и иногда созванивались между собой.
Сейчас тяжело в это поверить, но тогда таковой метод элементарной координации совсем никого не напрягал, всё происходило само собой и никто об этом кроме того не вспоминал, всё было в порядке вещей.
В Строгино в 1991-92 году было пара таких вот бандитских точек: кафе "Таллинн" на Таллиннской улице, к нему же относилось ещё одно маленькое кафе на Исаковке в начале Строгино, где на данный момент находятся жилой комплекс "Олимпия"; легендарное "Семь попугаев", которое мы именовали легко — "Попугайник" и в том месте вершились многие дела; игровые автоматы и Пицца на Кулакова (2-х этажный модуль на пересечении Кулакова и Катукова, на данный момент в том месте стоматология и фотография); кафе на 1-м этаже в высотке на Строгинском проспекте (на данный момент в этом доме почта, а рядом автозапчасти 46 и Пятёрочка);
кафе в 2-х этажном модуле на Твардовке, наоборот д 18 ( не помню заглавия, к сожалению) и была ещё жива "Минутка" на кругу Кулакова с Таллиннской, что рядом с "Троицким", в том месте также планировали.
По факту получается, что братвой оккупированы были практически все кафе района.
Самыми популярными были "Попугайник", Пицца и кафе наоборот Твардовки 18 (Илмас).
Пицца, по сути считалась официальным логовом строгинской братвы.
В том месте была совсем отменная пицца, которую тамошние повара готовили нон-стопом из-за неизменно переполненного заведения. Столики были практически в любое время все заняты и юноши находились, занимая все небольшой зал и проходы, через что приходилось практически протискиваться, наряду с этим все увлечённо говорили между собой, рубили игровые автоматы.
Все друг друга знали, у официантов были перечни и возможно было свободно обедать не оплачивая счета, легко под запись в перечень. Потом эти перечни многим закрывали с общака либо возможно было оплатить самому в любой эргономичный тебе момент.
Воздух в том месте была непередаваемая, в точности, как в американских гангстерских фильмах, весьма своеобразная!
Все подъезды к кафе и хорошая часть улицы всегда были забиты автомобилями парней, а наоборот кроме этого неизменно стояла ментовская дежурная машина оперативников местной криминалки, каковые, постоянно, снимали о нас собственные своевременные материалы: — кто, в то время, когда, с кем, на чём, при каких событиях и всё такое — работа, линия побери!
Мы, очевидно, умели от них шифроваться — это было совсем не сложно, да и они не особенно-то старались, ясно.
Мы относились к ментам с пониманием и иногда, по приколу, приносили операм пиццы — нате, покушайте, юноши, все мы люди под Всевышним! Жалко их бывало — в ночь, под дождём либо в метель-мороз, сидят в машине, как проклятые …
Они принимали подгон, а мы позже без злобы ржали над раскладом — да, они-то, суки, нас ни при каких обстоятельствах не пожалеют, но хорошо, собственные же всё равняется, славяне!
К слову сообщить, сколько приёмов в Строгино по кафе было, что временами по паре раз месяц, но в Пицце менты принимали за всё время всего лишь один раз!
Уж кто знает, возможно в качестве благодарности за человечное отношение!
Шучу, совпадение, ну, а в том месте, кто его знает, что в действительности!
Так вот, по окончании того, как мы столкнулись с Геной Ниндзя на той стрелке у "Таджикистана", мы все отправились в "Попугайник" перетереть всё это дело, всем было весьма интересно в подробностях осознать, что случилось и чем закончилось, да и без того было за правило планировать, в случае если никто не торопился особенно.
Значительно чаще на стрелки мы планировали легко на клич, кроме того не вникая в обстановку, основное, дабы была предметная массовка в необходимый момент, а выясняли же сущность уже позже. Очевидно — это о пехоте обращение, разводящие и старшие" вникали в обстановку заблаговременно либо по ходу дела, а в противном случае как разруливать тёрки!
На громадные и значимые стрелки приезжали все бригады строгинской братвы и кроме этого все те, кто был тогда с нами рядом либо, в случае если, в то время, когда кого касался вопрос из дружественной нам братвы. Так иногда свободно могли быть на стреле по одну сторону десятки бригад из группировок и разных районов, а объединял всех или неспециализированный вопрос, как уже сказал, или тесные отношения, а бывало и решения наблюдающего либо положенца.
По различному бывало, но — это громадные стрелки, маленькие же вопросы улаживали сами, силами собственной бригады либо в пара бригад, но одной группировки.
Стрелки забивались и появлялись при пересечении заинтересованностей группировок либо бригад, в следствии работы либо предъяв либо за чьи-то интересы, в то время, когда они попадали в поле внимания братвы.
В общем, такое имело возможность случиться фактически по любому предлогу, но к этому мы ещё неоднократно возвратимся.
Всё что на сегодня осталось от Попугайника.
Я был с Малышом.
Мы в пара автомобилей скоро доехали до "Попугайника". Кроха отправился дальше, а я остался в кафе потрещать с Ниндзя.
— Ген, так ты при делах сейчас! Рад тебя видеть! По правде, не ожидал!
Мы подсели за один столик, наоборот друг друга, а рядом с нами сидели "строгинские" — ортодоксы — Лапта и Брынь. Со своей стороны, они также с кем-то из отечественных оживлённо разговаривали.
Никто ни на кого не обращал никакого внимания, но Гена очевидно стеснялся и смотрелся пара угловато, не смотря на то, что всей собственной фактурой замечательно вписывался в пейзаж и общий интерьер — ещё не обтёрся, новичок!
— Само собой разумеется, Андрюх, я в деле! Я же подготавливался, а полезные кадры всем на данный момент необходимы! Мне внесли предложение, а я не отказался поработать с верными людьми.
— Ясно! А как ты на Диму-то вышел? Это же так просто не происходит, вы же, по-моему не были привычны раньше. Да и по большому счету, ты как-то больше по спорту.
Ну не ожидал, вот честно!
Гена замялся, как словно бы бы ему было некомфортно сидеть, да и вправду стулья были жестковаты …
— Андрюх! Мне сообщили, дабы я без подробностей, прости, братух.
Ниндзя отвёл многозначительно глаза в сторону, как мальчишка.
— А со спортом чего, завяжешь?! Как же сейчас подготовка к соревнованиям? Режим сейчас — всё, не выдержать.
— С занятиями повременю, нужно встать мало. Так, а ты чего в зал не приходишь, всё в 48-м собственном качаешься?! Я тебя уже месяц не вижу.
Гена затянул сигарету.
— Я тебе говорю, Андрей, твоё железо — это всё шняга для шпаны, нужно спаринговаться, скоростью заниматься, тянуться! А эти штанги твои — ты же забиваешь себе мускулы, а нужна гибкие связки и скорость! У тебя всё деревенеет, из этого травмы, а ты весами связки рвёшь, вон вся кожа у тебя в растяжках, рваная и некрасиво, девки не осознают …
— Слышь, ты оптимален уже нотации просматривать! — Вспылил я по-товарищески! — Прекращай!
— А чего ты меня слушать не желаешь!
— Какой же ты нудный, Ген! Вот давай лучше о себе поведай!
Ниндзя склонился ближе через стол.
— У меня всё серьёзно, Андрюх! Я сейчас в телохранители мечу, буду личным и деньги мне хорошие платят! Кстати, можешь мне новый видак настроить, я приобрел Супру новую, а на телек не идёт, чего-то не так нажимаю.
Ну не осознаю я эти кнопочки, сходу тебя вспоминаю — вот Андрюха бы сходу разобрался!
— Чего? К Диме в личку? Да ну, не поверю!
— Да говорю тебе! Я уже деньги взял, заработную плат, вот, у меня деньги имеется, желаешь одолжу тебе, на протеин со стероидами?
— Тьфу ты! Ген, ну какая заработная плат! Ты чего, на заводе что-ли трудишься, ну чего ты всё несёшь …
Гена покраснел.
— Блин, братух, ну чего ты! Я ж говорю без подробностей, а ты сходу цепляешься ко мне. Сообщи уж лучше, что сам желал с Димой трудиться!
Что, перепрыгнул я тебя, да!
— Ниндзя! Ты себе уже всю голову отбил в собственных спарингах, не соображаешь ничего! Кто тебя для того чтобы терпеть будет в личке, час и каждый день на тебя наблюдать для того чтобы!
Заработная плат!
Мы помолчали.
— Хорошо! Как Рома?
Гена замялся.
— Рома выпивает уже вторую семь дней, на стакан сел. Не могу с ним совладать — кричит, мебель перебил! Я ему говорю, что, в случае если чего с аппаратурой моей сделаешь, я тебя убью сходу, а он заперся в помещении и не открывает, а ночью сожрал всё из холодильника, сволочь!
Я бабу желал привести, а чего сейчас!
— А чего он сорвался, он же не выпивает?! Я не видел его ни разу пьяным, по-крайней мере!
— Да запойный он, братух, у него не редкость раз в год. Весь месяц подряд может выпивать, пока руки не затрясутся.
Гена опустил глаза и глубоко затянулся …
— А пошли ко мне, именно его в эмоцию приведём, в противном случае стремновато мне одному, побаиваюсь я его, а заодно мне видак взглянешь, а?
— Не, Ген! Мне в 48-й нужно, Кроха не так долго осталось ждать приедет. Нужно в том месте быть.
— А, ну хорошо. Я тогда ещё тут побуду, может съем чего-нибудь.
И Гена вальяжно стёк ногами под стол.
Успокоился.
Я же отправился стремительным шагом в 48-й, благо идти мне было до него немного.
Дима был весьма важный человек громадного полёта уже тогда, по окончании он совсем ушёл за облака, как говорится и лишь иногда, нет-нет, а доносится о нём что-то от кого-то — весьма высоко. Конечный раз я его видел уже с дюжина лет назад, в далеком прошлом, а позднее слышал, что он где-то по нефтянке, банки, акции и другое — громадный человек!
Так вот и думал я тогда: Дима — такой болтун и серьёзный авторитет как Ниндзя рядом, да ещё и в личке у него — фигня какая-то …
У Димы было пара братьев и все они являлись серьёзными авторитетами и уважаемыми людьми.
У моих старших с ними были особенно тёплые и тесные отношения, мы большое количество чего сделали совместно уже и в то время времени и мне, ясно, не составляло труда поболтать с Димой.
Мы обсудили всё это с Малышом.
— Андрюх! Чего ты впереди паровоза бежишь! Разберутся в том месте и без нас, чего-кто, для чего, в то время, когда и для чего …
Гена начал скоро набирать вес и подтянул в дела брата Романа.
По человечески и по залу мы к ним прекрасно относились, но вот в кругу отечественной братвы они были совершенно верно чудаками.
Общались они лишь с отечественной молодёжью, а все же, кто постарше и посерьёзней, относились к ним как к клоунам и старались избегать их как плохой кампании. но однако и, по-любому, а трудились они в бригаде с самим Димой, исходя из этого и при всех других, побаивались их сейчас вдвойне, поскольку клоун с гранатой — это весьма страшно!
Индивидуальные амбиции у Ниндзя поползли на запредельную высоту и, что было совсем ожидаемо, в какой-то момент Гена возомнил себе себя крутым авторитетом.
Это было страшно по-настоящему.
Я, нужно согласиться, по-своему тепло отношусь к этому человеку, принимаю как часть себя и собственного прошлого, всё это мило, но, по совести обязан дать честную оценку тому, что происходило.
Вот тут как-то ранее было большое количество критики по личности верного и весьма хорошего человека — Гашека.
Осознаю, кому-то тяжело принять личность и образ этого человека через такую толщу лет, изменение социального преобразования и менталитета. Но, вот то, что творилось уже этими людьми — братьями, легко на ночных улицах отечественного родного Строгино, по-настоящему заставляло волосы шевелиться кроме того у бывалых людей, прошедших через очень многое в жизни.
Скучающий и вооружённый до зубов Гена ходил по ночному Строгино, гулял по улицам, двигаясь привычными маршрутами от одного закрывающегося кафе к второму ещё открытому и без того до утра.
В то время, когда ему было совсем скучно он приходил ко мне в 48-й.
Такие визиты значительно чаще происходили в то время, когда у Гены развязывал брат Рома и основательно подсаживался на стакан.
С пьяным Ромой справится было весьма сложно, но Гена замечательно знал о отечественной с Романом дружбе и тащился с ним ко мне в 48-й, а мне же завсегда получалось уложить его дикого брательника дремать, а не считая меня больше он никого и не слушал.
Таким визитам я был совсем не рад, но куда денешься с подлодки.
Братья всегда были зачинщиками драк и цеплялись фактически к любой радостной компании.
В большинстве случаев, докапываться начинал пьяный Рома по любому предлогу и без оного.
Я уж не знаю какой в том месте бодливой козе более чем рога не даются, но казалось, что алкоголь лишь додавал Роме изящества и гибкости в его спортивных бойцовских свойствах — вот уж где воистину дьявольщина!
При всём наряду с этим он практически еле стоял на ногах, но лишь до тех пор пока не доходило до драки; потом же следовали пять-десять безукоризненных сетов, от которых тела Роминых соперников практически разлетались в различные стороны.
Иных же финалов таких выходок я не видел ни разу.
Гена всегда следил за младшим братом и подключался лишь в крайних случаях, в то время, когда попадался кто-нибудь весьма стойкий, держал удары и никак не желал падать.
Это была настоящая беда, по причине того, что под замесы братьев фактически постоянно попадались простые парни.
Угомонить братов было невозможно, а начиналось всё неизменно так скоро, что уследить завязку также было нереально.
Единственное малое, что имело возможность спасти людей — это очевидное бегство, поскольку пьяный Рома сходу валился с ног, а Гена наряду с этим начинал его поднимать из сугроба либо очередной лужи и ему было не до погони.
А вот убедить компанию парней убежать от двух ненормальных для меня было задачей совсем не из несложных, но, в итоге, я как-то отыскал один метод …
Сообщить к чести отечественной той молодёжи — вынудить отечественных несложных парней убежать от противостояния было сложно, тут не помогали ни просьбы, ни мольбы, ни убеждения — всё безтолку и народ упрямо шёл в бой за любое проявления несправедливости, а в итоге получалось, что не в бой, а на убой.
Духовитая у нас всегда была молодёжь!
Как уже неоднократно сказал, что я неизменно в те годы ходил со стволом и эта привычка меня здорово выручала неоднократно и, как выяснилось, было это полезно и в таких случаях. В то время, когда заварушка становилась уже очевидной неизбежностью я использовал тактическую хитрость — выстрел-второй в атмосферу либо под ноги, с криком: — "Бегите, у них стволы", — мгновенно решало эту задачу и любой быковатый народ фактически постоянно пускался в россыпную, чего и требовалось доказать! Некрасиво, нечестно — да, но так как во благо и на здоровье людей!
Повторюсь, в противном случае спасти людей от братьев было невозможно, ну просто не было никаких иных способов!
В те дни, в то время, когда приходили братья, практически в любое время становились для меня настоящим опробованием. Все эти истории кроме этого приносили большое количество неприятностей, а постоянная стрельба у 48-го никому не была нужна и самому магазину прежде всего.
Я систематично приобретал люлей от старших за всякие такие дела, а доказать собственную правоту мне было невозможно — это я пробовал сделать много раз и столько же раз бесполезно. В итоге, в какой-то момент я плюнул на это неблагодарное занятие и стал отшучиваясь уходить в отказки, но вся статистика ночной стрельбы по ночам всегда была не в мою пользу и все всё замечательно осознавали.
А что мне оставалось делать, в то время, когда на другой чаше весов против таких кипешей было здоровье несложных ребят на улице; а ведь братья не просто били, они разламывали людей, практически наносили увечья, разламывая кости и выбивая суставы.
Я старался постоянно жаловаться бригадным старшим братьев на их подопечных, но, в большинстве случаев, для того чтобы хватало не на много и через пара дней, в случае если, само собой разумеется, Рома не подвязывал с синькой, братья приходили в 48-й опять и всё повторялось.
Нужно сообщить по праву, что ни по каким понятиям порядочности нам не было возможности ввязываться в такие бакланки, а тем более цепляться к несложным "гражданским" и за подобные проступки с нас самих имели возможность жёстко задать вопрос старшие.
Такое не приветствовалось никем, мы пребывали в строгой дисциплине в простой судьбе не имели права высовываться и никаким подобным образом привлекать к себе внимание.
Нужно ли сказать, что каждая вторая либо третья такая заваруха заканчивалась приездом костюма ментов, со всеми свойственными тому последствиями.
По окончании каждого приезда милиции обо всём на следующее же утро выяснял Сонат, а я же, со своей стороны, приобретал очередную пи…юлину уже от своих старших …
Как уже сказал, такие беспредельщики, как братья, делали большое количество грязной работы и за это их выходки терпели, но, всему имеется предел.
Пара раз бывало, что Гена приходил ко мне в 48-й, закрывался в сортире и подолгу отмывал собственные нунчаки, ножи либо самурайский клинок из трости от крови …
Это уже был явный перебор и я поставил данный вопрос старшим на вид, категорически.
Все давали слово разобраться, но тогда пару дней назад братья пришли опять.
Роман уже несколько недель бухал со всеми тяжёлыми тому последствиями, я же сходу осознал, глядя на всё это, что ночка мне снова выдастся весьма жаркой и почему-то, кроме того совсем не удивился тому, что нехорошие и недобрые ожидания меня не одурачили.
Мы все сидели в большой ночной палатке, что стояла в те годы справа от центрального входа в 48-й и делала роль для того чтобы необычного ночного магазина, сам магазин тогда, ясно, по ночам не трудился.
Часов с трёх- четырёх ночи визитёров было крайне мало и отечественные грузчики попросту закрывали собственный ночной магазин, что размешался по правую руку сбоку магазина и целый редкий ночной люд тогда стекался уже к палатке.
Так всё было и в ту ночь.
Время было уже под ранее утро, часам к четырём, народ шёл в основном спокойный, так, бухарики за пузырём либо редкие пары за шоколадкой либо ещё чем таким и всё было довольно спокойным, разве что не считая моего внутреннего напряжения, да и Рома, как назло никак не укладывался дремать, всё шатался из угла в угол и цеплялся с нескончаемыми беседами к нашему продавцу. У того на Рому, да и на всех пьяных был непробиваемый иммунитет в виде воистину слоновьего самообладания.
Рома же не прекращал попыток завести очередной ненужный пьяный разговор и всё это не предсказывало ничего хорошего.
Подошла компания парней, пара девчонок и трое парней, возрастом лет по 18 -20.
Хорошие парни, хорошо одетые, приятные; они начали, радостно смеясь, присматриваясь, чего-то выбирать у витрины.
Рома замер, устремив собственный пьяный взгляд через стекло витрины на молодёжь …
— Слышь, чего нужно! Чё припёрлись ко мне? Может по-базарим за судьбу босяцкую либо слабо!
Я попросил Гену придержать брата, по-началу не обратив на эту компанию никакого внимания, тем более, что парни были с девчонками и совсем не подавали никаких показателей агрессии.
Парни никак не отреагировали на то что пробубнил им Рома, возможно, кроме того и не слышали вовсе и продолжали кроме этого звонко смеяться между собой.
— Эээ, вы чего, линии! Западло не говорить с человеком! Нужно отвечать, в то время, когда тебя задаёт вопросы человек! — бормотал, еле ворочая языком Рома, рывками поднимая голос.
В этом случае парни чего-то расслышали и притихли мало, кроме этого чего-то кинув в ответ.
— Чего, б.я!
Рома рванулся к выходу, падая и заваливая за собой полки с товаром, я же, как ягуар, настиг его в два прыжка и вцепился в его пуховик, пробуя хоть как-то удержать этого разъярённого бультерьера, но Рома вырывается, а в моих руках остаётся лишь его китайских пуховик, из которого тот выполз как змея, но тут же, опять упал, споткнувшись о какой-то ящик. Я тут же снова накинулся на Рому, связав его собственными объятиями до хруста суставов, так пробуя успокоить. Через минуту-две Рома сдаётся и я укладываю его на диван дремать и, с эмоцией выполненного долга, укрываю одеялом, но эта умная пьяная бестия и не планирует спать, а лишь делает вид что спит.
Как назло, молодёжь также начала чего-то в том месте быковать и я отправился к ним на улицу, дабы постараться успокоить и как-то растолковать обстановку.
Зачинщиками недовольства, как ни необычно, были девчонки, они же наперебой начали выяснять со мной отношения, дескать, из-за чего они не смогут нормально приобрести чего им необходимо и из-за чего им по большому счету приходится всё это выслушивать. Я же, дабы поскорей от них отделаться заявил, что у нас учёт и мы уже закрыты, но они не
ИЗ ЧЕГО СДЕЛАНЫ ЭТИ ШАРЫ?! ЭТО БЫЛО Невозможно! BONK.IO
Увлекательные записи
- Шевроле Камаро 1976. Непридуманные истории. Часть 5. Строгинская Сага. 90-е.
- Посетил боксёрский турнир.
- Газетёнка.
- Волга.
- Кроссовер на замену. Часть 5. Freelander vs Tiguan.
- Кто не рискует тот не выпивает шампанского…
- Alfa Romeo 8C 2300 #8, победитель гонки в Ле-Мане в 1932 г, Экипаж Раймон Зоммер и Луиджи Кинетти — Spark, 1:18
самые интересные статьи, подобранные как раз для Вас:
-
Шевроле Камаро 1976. Непридуманные истории. Часть 5.1. Строгинская Сага. 90-е. 48-й.
Саша Гашек был одним из центровых Троицких. Таковой коренастый, поразительно крепкий мужик, бородатый, но среднего либо, пожалуй, кроме того чуть ниже среднего ростом и весьма харизматичным. Саша был…
-
Что ж, последствия этих разборок не вынудили себя ожидать и уже на следующий сутки я почувствовал полностью всю тяжесть неодобрения аналогичного от моих старших, не смотря на то, что, как и в большинстве случаев, меня не покидала…
-
Шевроле Камаро 1976. Непридуманные истории. Часть 6. Строгинская Сага. 90-е. "Пере.грузка".
Зачинщиками недовольства, как ни необычно, были девчонки, они же наперебой начали выяснять со мной отношения, дескать, из-за чего они не смогут нормально приобрести чего им необходимо и из-за чего им по большому счету…
-
Шевроле Камаро 1976. Непридуманные истории. Часть 5. Строгинская Сага. 90-е.
Я, честно говоря, был в сверхсложной ситуации, по причине того, что рассказ о машине перерос в рассказ о 90-х и объективно получается, что так и должно быть! Прошу меня простить, но в данной части…
-
Продолжение. Начало тут: Часть 1 Часть 2 Часть 3 Часть 3.1 Часть 3.2 Часть 3.3 Часть 4.1 Часть 4.2 Часть 5 Часть 5.1 Конкретно о Шевроле Камаро в данной части снова ничего, так что…
-
Личная трудовая деятельность и, что, где тут мораль! Что тут для того чтобы? Справедливо спросите вы! Да, вправду, так взглянуть и ничего для того чтобы, на данный момент, около всё и сплошь на этом…